Небесная Сотня. Андрей Корчак

 Так быстро идет время... Это уже третья годовщина. Помню, тогда, в 2014-м, я была на Майдане в начале февраля. Уже были первые смерти - Нигояна, Жизневского, Вербицкого. Но люди были полны решимости и верили, что все самое страшное уже позади. В Киеве тогда было холодно, что было стратегически хорошо: баррикады, состочщие в основном из наполненных снегом мешков, стояли. 

Я поехала домой, во Львов, а затем в Карпаты. На западе Украины весна в тот год была очень ранняя. Восемнадцатого февраля снег держался только выше полторы тысячи метров. Мы бродили по холмам, а вечерами прилипали к телевизору.
То, что передавали в прямом эфире 18-го февраля, казалось мне страшным сном. Зимний город, дым от горящих шин, крики - все так не вязалось с мирных пейзажем Карпат за окном. Но каждый выстрел отзывался у меня в сердце болью, будто беркутовцы попадали в меня. Андрей Корчак погиб тогда. И сегодня я хочу помянуть этого ангела Небесной Сотни.

АНДРЕЙ КОРЧАК

49 ЛЕТ, СТРОИТЕЛЬ

ГОРОД СТРЫЙ (ЛЬВОВСКАЯ ОБЛАСТЬ)

ПОГИБ 18 ФЕВРАЛЯ 2014 ГОДА.

«Беркутовцы  ему  проломили  череп.  Погиб  лучший  друг»,  —  рассказывает  Владимир  Камянка,  депутат Стрыйского горсовета, о погибшем на Майдане герое Небесной сотни Андрее Корчаке. Доподлинно обстоятельства смерти  Корчака  неизвестны.  На  его теле нашли следы пулевого ранения и травмы грудной клетки.

Рассказ друга подхватывает сестра Андрея Ольга. Говорит, Беркут пошел штурмовать  место,  где  дислоцировалась  Стрыйская  сотня,  куда  был зачислен  Андрей.  Людей  в  ней  было немного, поэтому, увидев брешь в защите  Майдана,  беркутовцы  пошли  в атаку.  «Бросали  гранаты.  А  с  другой стороны наступали титушки, которые забрасывали ребят камнями», — говорит Ольга.

Истекающего кровью Андрея с тяжелой травмой головы не сразу доставили в больницу. В столичную клинику  №  17  Андрея  привез  волонтер  на своей машине.

«Мне  было  неспокойно.  В  15:20  я позвонил  ему,  и  чужой  голос  в  телефоне сообщил: «Ваш брат умер, его не смогли  реанимировать»,  —  вспоминает брат Юрий.

Сестра  Ольга  до сих пор не  может поверить  в  смерть  брата.  Ее  голос дрожит,  когда  она  начинает  вспоминать  об  Андрее,  но,  собрав  всю  волю в  кулак,  она  начинает  свой  рассказ. Андрей  с  братом  были  активными участниками  Оранжевой  революции 2004  года.  Его  отец,  мать  и  дедушка-­священник  были  политзаключенными,  прошли  сталинские  лагеря. В 2013-­м Корчак уехал на Майдан сразу после разгона студентов 30 ноября. Периодически возвращался домой. Но было  видно,  что  всеми  мыслями  он был там, в центре Киева. Говорил, что нельзя сидеть дома у телевизора, что нужно  что­-то  менять.  Ольга  уверена: если бы 18 февраля брат был дома, то, увидев, что на Майдане убивают мирных людей, тут же сорвался бы и поехал в Киев.

В мирное время Андрей жил обычной  жизнью.  Окончил  Львовский  политехнический  институт.  Работал мастером,  инженером,  помогал  реставрировать церковь, подрабатывал на строительстве. Сестра говорит, что у него были золотые руки.

Андрей  жил  с  81-­летней  мамой, которую очень любил и всячески поддерживал.  Девять  лет  назад  похоронил  отца,  поэтому  боялся  оставлять мать  одну.  Сестру  попросил:  «Я  еду. А  ты  за  мамой  присмотри.  Я  просто должен быть там».

Свою семью герой Небесной сотни так и не создал. «Он был опорой для всей  семьи.  Не  имея  собственных  детей, заботился о племянниках. На него всегда  можно  было  положиться,  обратиться  за  советом.  Был  скромным, но  имел  сильный  дух,  —  говоря  это, сестра Андрея делает большие паузы между словами, чтобы не расплакаться.  —  Он  любил  кататься  на  лыжах, отдыхать  в  горах,  занимался  садоводством. Обычный человек… Только очень  любил  Украину.  И  хотел  в  ней что-­то поменять. И поменял… в обмен на свою жизнь».